§ 1. Проблема понимания и понятия в философии

С самого своего рождения человек вынужден взаимодействовать с окружающим миром. Ориентироваться в нем человеку помогают знания. Их он получает в общении с окружающими людьми и в личном опыте.

Что лежит в основе процесса приобретения знании? Носит ли этот процесс черты всеобщности? Существуют ли закономерности процесса познания, которые человек мог бы использовать для совершенствования своего разума?

Ответы на этот и другие вопросы, подход к решению имеющихся в этой области знания проблем дает теория познания или гносеология – раздел философии.

Рациональное (логическое) познание использует категорию и явление понятия.

Понятие – обобщение ряда представлений по какому-либо признаку и обозначение его словом. Фиксируя словами свои чувственные образы, мы преобразуем их в логические образы. Этим мы консервируем (сохраняем на больший срок) свой личный опыт, даем возможность воспользоваться этим опытом другим людям.

Таким образом, иметь представление – хранить в памяти следы ощущений и восприятий; иметь понятие – правильно описывать словами чувственные образы, знать определения слов.

Накопление понятий свидетельствует о развитии рассудка (ratio). Отсюда и название этапа познания. Если человек накопил понятия и может с их помощью высказать некую мысль, то это значит, что он поднялся на более высокую ступень познания.

В юридической науке существует категория «правопонимание». Данная теоретическая конструкция определяет отношение к праву, его интерпретацию той или иной теоретической, философской или исторической школой. Как отмечает В. С. Нерсесянц, для юриспруденции как науки о праве и государстве исходное и определяющее значение имеет лежащий в ее основе тот или иной тип правопонимания (понятия) права. Именно тип правопонимания определяет парадигму, принцип и образец (смысловую модель) юридического познания права и государства, собственно научно-правовое содержание, предмет и метод соответствующей концепции юриспруденции.

Правопонимание — это научная категория, отражающая процесс и результат целенаправленной мыслительной деятельности человека, включающий в себя познание права, его восприятие (оценку) и отношение к нему как к ценностному социальному явлению.

Субъектом правопонимания всегда выступает конкретный человек, например:

Объект правопонимания представляет собой не только само право как систему объективных социальных норм, но и право конкретной страны (компаративистика), отдельную отрасль права или сферу, либо всю правовую действительность общества. Необходимо понимать, что право существует не само по себе, а во взаимодействии с окружающими социальными и природными явлениями. Отсюда познание права становится познанием общества, в котором право существует и выполняет свои полезные социальные функции.  

Содержание правопонимания составляют знания субъекта о его правах и обязанностях, общих правовых дозволениях, запретах и установках, а также оценка и отношение к ним как к справедливым или несправедливым. В зависимости от уровня правовой развитости и правовой культуры, методологической оснащенности субъекта и выбора предмета изучения правопонимание может быть полным или неполным, правильным и неправильным, объективным или необъективным.

Среди теоретиков государства и права никогда не было и сегодня нет единства в отношении понимания права, а точнее, в отношении определения понятия права. Это обусловлено, прежде всего, тем, что право – это одна из самых сложных, тонких и многоаспектных научных категорий, которая постоянно вызывала и вызывает живые дискуссии среди юристов – ученых и практиков. Надо отметить, такая неопределенность в подходах к пониманию права была всегда, и в силу сложности и многозначности права ученые-мыслители с древних времен ведут поиск наилучшего, наиболее приемлемого определения понятия права. Рассмотрим основные из этих научных подходов, а точнее школ теории права.

Нормативистская школа права выступала в XIX в. как либеральная нормативно-правовая теория, видным представителем которой был

Г. Кельзен (самая известная его работа – «Чистая теория права»). Под чистой теорией права он понимал доктрину, из которой устранены все элементы, чуждые юридической науке: социология, психология, этика, политическая теория и др. В основу такой идеи заложена мысль о том, что право есть совокупность норм, реализуемая в принудительном порядке в обществе. Он подчеркивает его отличие от морали и религии. Мыслитель утверждал, что право старше государства, поскольку оно возникло еще при первобытном строе, когда общество, разрешая людям совершать акты принуждения (месть) в одних случаях и запрещая в других, установило монополию на применение силы для обеспечения безопасности всех людей. Впоследствии правовое общество перерастает в государство, где функции принуждения осуществляются централизованно, т. е. органами самого государства.

Внутригосударственное право, по Г. Кельзену, выступает замкнутой регулятивной системой в виде пирамиды, где каждая норма приобретает обязательность благодаря тому, что соответствует норме более высокой ступени. На вершине пирамиды нормы конституции, далее «общие нормы», установленные законодательством или обычаем, нижняя ступень – индивидуальные нормы, создаваемые судом или администрацией при рассмотрении конкретных дел, споров между людьми.

Источником единства правовой системы Г. Кельзен называет основную норму. «Основная норма – это общий источник действительности всех норм, принадлежащих к одному порядку, их общее основание действительности», – считал он. Это логическое понятие («мысленное допущение»), которое дается нашим сознанием для обоснования всего государственного правопорядка в целом. Она может быть представлена в виде высказывания: «Должно вести себя так, как предписывает конституция».

Теория Г. Кельзена построена также на отождествлении права с государством и идентично правопорядку. Как организация принуждения государства нормы международного права имеют преимущество над внутренним законодательством любого государства.

Школа естественного права возникла еще в Древней Греции и Древнем Риме и связана с именами Сократа, Аристотеля, греческих и римских юристов. В эпоху Средневековья эта школа получила развитие в трудах Фомы Аквинского. Однако как одно из основных направлений правопонимания эта школа сложилась в период разложения феодализма, подготовки проведения буржуазных революций XVII – XVIII вв. (в трудах

Г. де Г. Гроция, Т. Гоббса, Дж. Локка, Вольтера, Ш.-Л. Монтескье,

Ж.-Ж. Руссо и др.).

Школа естественного права базируется на двух системах права – на естественном и позитивном (положительном) праве. Позитивное право – это официально признанное, действующее в том или ином государстве право, получающее выражение в законах и иных нормативных правовых актах государства, в том числе санкционируемых им обычаях.

Сторонники этой школы доказывали, что в отличие от позитивного естественное право проистекает из природы человека, человеческого разума, всеобщих нравственных принципов. Поэтому оно разумно и справедливо, не сковано границами отдельных государств, а распространяется на все времена и народы. Основные нравственные и правовые идеи и принципы, обосновываемые данной школой в качестве естественных положений, – это прирожденные неотчуждаемые права человека: свобода, равенство, семья, ответственность, безопасность, сопротивление гнету и др. Их охрана должна быть целью любого общества и государства.

Поэтому позитивное право, противоречащее положениям права естественного, должно быть заменено (вместе со всеми прочими устаревшими отношениями и государственными органами и учреждениями) на такое положительное право, которое основывалось бы на естественных законах, способствовало бы реализации исходных идей естественного права. Только в этом случае позитивное право может рассматриваться как справедливое и вечное.

Историческая школа права сложилась в первой трети XIX в. в Германии в период феодальной раздробленности. Историческая школа права, наиболее крупным представителями которой были Г. Гуго, Ф. К. Савиньи, Г. Ф. Пухта, явилась выражением власти на идеи естественной школы права.

Историческая школа права отрицала возможность существования единого для всех народов права, исходила из того, что у всякого народа есть свое, свойственное только ему право, не похожее на право какого-либо иного государства и определяемое присущим ему народным духом. Право каждого народа – это проявление общего народного духа, «общее сознание», «общее убеждение» народа. Оно — результат исторического процесса. Передаваясь с молоком матери, от поколения к поколению, право саморазвивается и постепенно складывается, подобно языку и нравам.

Формирование права сравнивалось с правилами игры, которые устанавливаются на основе сложившейся практики. Соответственно, закон – это не основной источник права. На первое место сторонники данной школы права выдвигали обычаи, поскольку многие не знают предписаний закона, но каждому известно, как устроен распорядок жизни. При этом всякий институт, например рабство в античном мире, если он исторически сложился и стал привычным, оправдан, поскольку он существует.

С этих позиций историческая школа права отстаивала действовавшее в Германии право, закрепляемые им феодальные отношения и институты.

Психологическая школа права, пронизанная психологизмом и иррационализмом, получает распространение в начале XX в. в Германии (Бирлинг, Кнапп) и Франции (Тард).

Наиболее основательно и оригинально эта теория была разработана в дореволюционной России Л. И. Петражицким в работах «Введение в изучение права и нравственности», «Эмоциональная психология», «Теория права и государства в связи с теорией нравственности» и др.

В частности, для обозначения регуляции поведения Л. И. Петражицкий вводит понятие интуитивного права. Последнее исходит не из внешнего авторитета государства (как позитивное право), а основывается на проекции психологически обосновываемых прав, свобод и обязанностей граждан. Тем самым, психологические эмоции не только удостоверяют власть, но и создают само явление власти, делая возможным возникновение права позитивного. Эмоции, переживания, импульсы, осознания – вот то, что, по мнению ученого, является главным в появлении права и в переводе правовых предписаний (норм) в реальное поведение людей.

Кроме того, свое понимание права он связывает с двоякого рода обязанностями. При этом утверждается, что всякая обязанность вызывает в нашем сознании чувство связанности нашей воли: сознание обязанности выражается в том, что мы должны поступать так, а не иначе. Но не все обязанности связывают нашу волю одинаковым образом, доказывает он на примерах из практики.

Словом, доказывается, что наши обязанности бывают двух родов: в одних случаях обязанность лица сознается закрепленною за другим или другими лицами, принадлежащей другому, как его добро, в других случаях обязанность лица представляется односторонне связывающей, не закрепленной за кем-либо другим. В этом-то Л. И. Петражицкий и видит тот характерный признак, который отличает правовые обязанности от нравственных. Обязанности, по отношению к другим свободные (односторонне связывающие), он считает обязанностями нравственными; обязанности же, по отношению к другим не свободные (закрепленные активно за другими и образующие, таким образом, двустороннюю связь), он признает обязанностями правовыми, юридическими.

Различию обязанностей соответствует различие повелительных норм, управляющих нашим поведением. Существо одних из этих норм (нравственных) состоит исключительно в авторитетном предопределении нашего поведения: предписывая нам то или другое (например, утешать страждущих, любить ближних), эти нормы ничего не закрепляют за другими людьми, ничего не приписывают им как должное, следуемое. Существо же других, правовых, норм (например, занятое имущество должно быть возвращено должником) состоит в двух функциях: с одной стороны, они авторитетно предопределяют наше поведение; с другой стороны, они авторитетно отдают другому, приписывают как ему должное то, чего они требуют от нас.

Нравственные нормы только повелевают, а потому могут быть названы императивными, нормы же правовые не только повелевают лицу обязанному, но приписывают, предоставляют другим лицам (уполномоченным) то, что им следует; поэтому они могут быть названы атрибутивными или, еще точнее, императивно-атрибутивными нормами. Нравственные нормы фиксируют положение только лица обязанного и поэтому имеют односторонний характер; напротив, правовые нормы по существу нормы двусторонние, ибо они одновременно фиксируют положение двух лиц, обязанного и управомоченного. Таковы, по мнению Л. И. Петражицкого, основные черты права, которые отличают его от нравственности и которые должны составить «базис для синтетического построения науки о праве».

Социологическая школа права характеризуется тем, что ее представители (Е. Эрлих, Р. Паунд и др.) выступали за «живое право народа», которое основано не на законе, а на свободном усмотрении судей.

Эта школа права как одно из основных направлений правовой науки, внешне противоположное абстрактно-нормативному и выступающее с его критикой, сложилась в первой трети XX в. сначала в Европе, а затем получила наибольшее распространение в США. Представители этого направления придерживались философии прагматизма (Дж. Дьюи, Р. Паунд, Д. Фрэнк, Левеллин и др.) и обосновывали, что право – это административные акты, обычаи, правосознание должностных лиц, правоотношения, а также и юридические нормы, значение которых среди названных правовых средств воздействия на поведение людей всячески принижается.

По мнению сторонников социологической школы, право должно рассматриваться не иначе, как в «действии», в процессе применения. «Право – это деятельность, посредством которой можно осуществлять вмешательство в другую деятельность. Что касается правовой нормы, то она лишена какой-либо активной роли; это «клочок бумаги», «голый текст», наполняемый содержанием в каждом конкретном случае посредством издания судебных или административных актов. Способностью творить право наделяются судьи: «право состоит из норм, которые устанавливает суд, определяя права и обязанности сторон». При этом подчеркивается значение психического переживания судьей того, что есть право, при разрешении конкретного дела.

Марксистская школа права в отличие от рассмотренных выше учений базируется на материалистической философии.

Согласно взглядам К. Маркса и Ф. Энгельса право рассматривается как часть надстройки над экономическим базисом общества. Будучи обусловлено экономическими отношениями, оно оказывает на них обратное воздействие. Главное в праве, доказывали идеологи марксизма, это его классовая сущность. Они утверждали, что право всеобще есть возведенная в закон воля господствующего в данном обществе класса. Господствующие при данных отношениях классы должны конституировать свою силу в виде государства, они должны придать своей воле, обусловленной этими определенными отношениями, всеобщее выражение в виде государственной воли, в виде закона – выражение, содержание которого всегда дается отношениями этого класса.

Для марксистской школы характерно рассмотрение права в тесной связи с государством, которое не только формирует, но и поддерживает право в процессе его реализации.

Так или иначе, вся история и теория правовой мысли юриспруденции сопровождается идеологическим и теоретическим противостоянием различных типов правопонимания. Наиболее полярное понимание права у так называемого легистского типа правопонимания (от lex – закон) и юридического типа правопонимания (от uis – право) (В. С. Нерсесянц).

Различие этих двух типов правопонимания заключается в следующем. Согласно легистскому подходу под правом понимается продукт деятельности государства (его властной воли, усмотрения, произвола): право — приказ (принудительное установление, правило, норма, акт) официальной (государственной) власти. Здесь право сводится к принудительно-властным установлениям, к формальным источникам так называемого позитивного права (законам, указам, постановлениям, обычному праву, судебному прецеденту и т. д.), т. е. в конечном счете к закону, наделенному принудительной силой осуществления.

По сути дела, легизм в своем понимании права отождествляет само право и его форму, закон. Легистское тождество права и закона (позитивного права) является принципом и смыслом так называемого «юридического позитивизма».  Такое правопонимание свойственно для неразвитых обществ и государственных режимов, как правило, тоталитарных, деспотических, авторитарных, нацистских и коммунистических.

Для юридического типа правопонимания характерно различение формы и содержания права, т. е. различения закона и права. При этом под правом имеется в виду объективное, не зависящее от воли, усмотрения и произвола государства и его власти нормативное явление или система норм со своим сущностными характеристиками в соотношении с другими социальными регуляторами: политическим, экономическим, корпоративным, нравственным и т. д.

В рамках такого подхода существует внутреннее разделение:

При этом принцип формального равенства трактуется и раскрывается в рамках либертарно-юридического подхода как единство трех основных компонент правовой формы:

Как составные моменты принципа формального равенства все элементы данной триады (равная мера, свобода и справедливость) в рамках либертарно-юридической доктрины правопонимания носят чисто и последовательно формальный характер.

В целом, данный подход исходит из объективно идеалистического понимания права, разработанного Г. Гегелем, который под правом понимал «наличное бытие свободной воли», которая осуществляется в развитии через ряд последовательно восходящих ступеней. Первая ступень выражается во владении личности вещью (собственность) и во взаимоотношениях с другими лицами относительно собственности (договор и правонарушения). Эта ступень называется Г.  Гегелем абстрактным правом, которое собственно охватывает сферу гражданских правоотношений и основы уголовного права. Вторая ступень представляет собой отношение личности к ее действиям. Эта ступень называется моралью. Мораль предполагает объективную оценку субъективных суждений о добре и зле и требует перехода в высшую ступень – нравственность. В нравственности преодолевается ограниченность индивидуума сначала в семье, затем во взаимоотношениях ее членов как самостоятельных лиц в гражданском обществе и, наконец, в высшей ступени развития нравственности – в государстве.

В итоге, Гегель различает понятие права в узком и широком смысле. Право в узком смысле, или абстрактное право, регулирует главным образом отношения людей в сфере владения вещами. Право в широком смысле определяет всю сферу общественных отношений и включает в себя государство и даже всемирную историю. Мораль и нравственность не совпадают. Мораль – субъективная оценка индивидуумом добра и зла, нравственность – порядок, устанавливаемый в различных видах общения людей – в семье, обществе и государстве.

Другой правовед, О. Э. Лейст, на основе юридического плюрализма придерживается другой теоретической классификации типов правопонимания. В частности, им выделяется интегративный тип правопонимания, психологический тип правопонимания, нормативистский тип правопонимания и др. Между тем, как отмечает автор, в обосновании того или иного типа правопонимания или той или иной классификации права нет необходимости механистически суммировать те или иные стороны права, понятия права и вычисления некоего «среднего» типа правопонимания, т. к. это приведет к отрицанию зерен истины, которыми обладают различные типы правопонимания, а соответственно к огрублению представлений о праве.

Существование разнообразных правопониманий, — как пишет профессор О. Э. Лейст, — обусловлено сложностью объекта исследования (право), методом и углом зрения исследователя и нередко идеологическими установками. Это разнообразие, плюрализм мнений о праве, само может стать предпосылкой и причиной различных идейно-политических доктрин и акций. Многие конфликты современного мира — международные, внутригосударственные, социальные, национальные и другие, связаны с проблемами правовыми, их различным пониманием и толкованием.

§ 2. Философское понятие сущности

«Сущность» – это философская категория. Напомним, что под ней в философии понимается то главное в явлении, что определяет его природу, что делает явление самим собой, то есть тем, что оно есть. При изменении сущности явление перестает быть самим собой и становится другим явлением. Сущность у явления, предмета одна: одно и то же явление не может иметь несколько сущностей. Хотя в философии на этот счет имеется и иная точка зрения.

Сущность нужно отличать от содержания явления. Сущность – это стержень явления. А содержание образуют все те элементы и связи между элементами, которыми обрастает сущность. Содержание всегда есть результат развития сущности. Сущность явления определяет его содержание. Можно сказать, что содержание – это развитая или развившаяся сущность явления. В отличие от сущности содержание может меняться: могут исчезать одни его элементы и связи и появляться другие и т. д.

Сущность и содержание права. Нахождение и характеристика сущности права – это теоретическая проблема, относящаяся к особой области – философских проблем права. И уже одно это делает ее достаточно сложной. Не говоря уже о том, что право само по себе представляет весьма сложное социальное явление, что хорошо видно при попытках найти ему более или менее точное определение.

Взгляды тех или иных ученых, теоретических школ, научных направлений на сущность права зависят, прежде всего, от их исходных, методологических, общесоциальных позиций. Так, марксистская теория рассматривает право как классовый регулятор общественных отношений, имеющий волевой характер. Поэтому с точки зрения марксистско-ленинского обществоведения сущность права представляет собой возведенную в закон волю господствующего класса, содержание которой определяется материальными условиями жизни этого класса.

В современной юридической литературе сущность права определяется по-разному. Например, В. И. Леушин делает вывод, что «право имеет общесоциальную сущность, служит интересам всех без исключения людей, обеспечивает организованность, упорядоченность, стабильность и развитие социальных связей».

По мнению В. В. Лазарева, «сущность права, как и сущность государства, состоит в его социальном назначении – в регулировании общественных отношений, в организации управления обществом».

В целом, современные ученые-правоведы правы в том, что сущность права следует искать через исследование его роли в обществе, социальное назначение права.

Почти все исследователи отмечают, что право существует лишь там, где общество неоднородно, состоит из разных групп, классов, сословий, народностей и других социальных образований, не только с различными, но и с противостоящими, сталкивающимися групповыми и частными интересами. И назначение права в таких социальных условиях состоит в том, чтобы установить согласие в обществе, создать в нем порядок или, как выразился один из российских ученых прошлого – Максим Максимович Ковалевский, создать «замиренную среду». На этой основе можно сделать вывод, что сущность права состоит в том, что оно по своей природе есть властное средство (инструмент, форма) социального компромисса в масштабе общества, установления баланса социальных интересов, справедливого распределения благ.

В современной юридической науке выделяют два подхода к сущности права: классовый и общесоциальный.

Представителями первого подхода к сущности права являются К. Маркс и Ф. Энгельс, а также В. И. Ленин. Согласно их взглядам право рассматривается как часть надстройки над экономическим базисом общества. Будучи обусловлено экономическими отношениями, оно оказывает на них обратное воздействие. Главное в праве, доказывали идеологи марксизма, это его классовая сущность. Они утверждали, что право всеобще есть возведенная в закон воля господствующего в данном обществе класса. Господствующие при данных отношениях классы должны конституировать свою силу в виде государства, они должны придать своей воле, обусловленной этими определенными отношениями, всеобщее выражение в виде государственной воли, в виде закона – выражение, содержание которого всегда дается отношениями этого класса.

Для марксистской школы характерно рассмотрение права в тесной связи с государством, которое не только формирует, но и поддерживает право в процессе его реализации.

Сущность права непосредственно связана с волей вообще как явлением, причем здесь необходимо иметь в виду волю общества в целом (общественную волю), государственную волю, волю конкретного индивида (индивидуальную волю) и т. д. И это естественно, так как право обретает жизнь, динамизм и действенность, именно благодаря воле вообще, в снятом виде содержащей в себе потребности, интересы и цели народа в целом либо интересы группы людей, элиты, класса и т. д. Воля в праве в этом случае характеризуется следующими взаимосвязанными специфическими признаками: соединением сознания и деятельности вообще; предметностью сознания; активностью деятельности; регулирующей и контролирующей ролью (функцией) в процессе этой деятельности.

Для определения сущности права воля и в настоящее время имеет первостепенное значение, причем разная воля: общественная, государственная, воля отдельного лица, индивида и т. д. Иными словами, воля при определении понятия и сущности права выступает в качестве важнейшего признака последнего, а точнее, волевой характер права выражает его главнейшую субстанцию, черту.

Члены определенного общества, будучи объединены единством условий их материальной жизни, имеют в силу этого, во всяком случае, в основном, общие интересы и цели. Это, в свою очередь, теснейшим образом связывает членов данного общества, побуждает их соответствующим образом организоваться, обусловливает единство их воли в решении важнейших общегосударственных задач.

В частности, в процессе производства из общности экономических интересов людей возникает их общая воля, которая поддерживает, закрепляет и охраняет существующие производственные и иные отношения либо, наоборот, стремится их изменить или даже устранить. Господствующие при данных отношениях группы людей, элиты, классы и др., понятно, заинтересованы в их сохранении, а поэтому их воля направлена на то, чтобы различными способами, в том числе посредством права, закрепить уже существующие экономические, социальные и иные отношения.

Непосредственно обусловленная возникшими и осознанными интересами, воля отдельного индивида (гражданина, и неважно какого – богатого, бедного, мужчины, женщины и т. д.) находится в прямой связи с общественной волей, с ее возникновением, существованием и действием, ибо как невозможна изолированно существующая личность вне социальных, национальных, бытовых и всяких иных связей, так невозможна и воля с чисто персональным содержанием, только и исключительно воля данного индивида. Сама воля отдельного индивида становится тем, чем она является, лишь благодаря совокупности жизненных явлений, обстоятельств и условий, благодаря тем общественным отношениям, в которых неизбежно существует человек. Определяясь в конечном счете одними и теми же условиями жизни, индивидуальные волевые акты или их элементы могут совпадать и тем самым образовывать в своем сочетании общую волю группы людей, большинства народа или всего народа.

Государственная воля обладает своими особенностями, которые состоят в том, что она, во-первых, является волей государственно организованной группы людей или народа в целом и официально провозглашается от имени государства; во-вторых, она всегда имеет строго установленные государством формы выражения, определяющие степень юридической силы правовых актов, изданных различными его органами; в-третьих, ее осуществление обеспечивается рядом государственных мер, а также в случае необходимости принудительной силой механизма государства.

Образование и формирование государственной воли народа, выражаемой в современном праве, должны осуществляться на подлинно демократической основе (на основе много- и разнообразных форм непосредственной и представительной демократии) путем объединения соответствующих волевых актов членов нашего общества или отдельных черт, сторон, элементов этих актов. Происходит своеобразный отбор из многочисленной массы мыслей, идей и предложений членов общества тех из них, которые наиболее точно, правильно и всесторонне отражают необходимые потребности прогрессивного общественного развития и намечают эффективные пути, методы и средства использования объективных законов в соответствии с общенародными нуждами, потребностями и интересами. Но и после такого отбора эта общая воля всего народа вырабатывается не в результате механического объединения лучших в указанном смысле идей, мыслей и предложений, а путем сочетания в нормах права тех качеств, сторон и элементов этих идей, мыслей и предложений, которые в максимальной степени способствуют осуществлению правовыми средствами целей демократического, рыночного общества.

Демократический строй создает наиболее благоприятный механизм для образования общей государственной воли, выражаемой и закрепляемой в праве. Здесь имеются все условия для свободного участия граждан в общественной и политической жизни страны, и в частности в осуществлении правотворчества. Пользуясь политическими правами, граждане свободно выражают свое отношение к действующей системе права, ее отдельным институтам, нормам и статьям, выдвигают по своей инициативе те или иные предложения относительно отмены, изменения или дополнения действующих правовых предписаний, относительно создания новых нормативных правовых актов, участвуют в обсуждении проектов законов, указов, постановлений и т. д.

Участие граждан в обсуждении различных вопросов общественного развития не только является условием правильного решения этих вопросов, но и означает вместе с тем образование единой общей воли народа. Эта общая воля народа вырабатывается на основе современной демократии и законов свободной экономики.

Широкое обсуждение важнейших проектов законов и других нормативных правовых актов дает возможность непосредственно выявить волю народа (не только депутатов, чиновников и богатых, а всех граждан), собрать богатейший материал, который в процессе принятия решений глубоко и всесторонне изучается, обобщается и закрепляется в соответствующих документах.

Благодаря привлечению широких масс людей, всего народа к активному участию в осуществлении правотворчества оказывается возможным обнаружить назревшие потребности дальнейшего прогресса нашего общества, наиболее глубоко и всесторонне познать объективные законы общественного развития и определить в праве пути их правильного, целесообразного использования в конкретных условиях места и времени.

Вслед за всенародным обсуждением проекта нормативного правового акта наступает этап его окончательного формулирования в соответствующем органе государства (в Государственной думе, в депутатских комитетах и др.), который «возводит в закон» волю народа в ее наиболее обобщенном или «всеобще выраженном» виде, превращает ее тем самым в государственную волю и придает ей общеобязательное значение.

Итак, представляя собой концентрированное выражение назревших и назревающих потребностей общественного развития, общая воля народа, возведенная государством в закон (в нормы права), должна объединять наиболее обоснованные предложения о путях развития общества в целом, а также отдельных предприятий, банков, бизнеса и др., выражать как общие интересы всего народа, так и специфические интересы классов, простых групп людей, богатых, бедных и т. д. Именно поэтому, будучи закрепленной в праве, эта воля приобретает соответствующий политический, моральный и научный авторитет, становится силой творческого, целеустремленного, планомерного преобразования социальной действительности на началах демократического и цивилизованного рынка.

С другой стороны, сущность права (помимо волевой сущности) характеризует также то, что она есть специфическая система регулирования общественных отношений, или специфическая нормативная система (подчиняющаяся законам систем) с конкретными функциями в обществе. И в этой связи уместно утверждение С. С. Алексеева о том, что под углом зрения новейших философских представлений (теории систем) право предстает в виде нормативной системы, иначе говоря, явление социальной действительности, которое существует и функционирует по законам целостного органического образования – законам системы, причем системы, имеющей нормативный характер и находящейся, как и положено любым системам, в сложных (системных) связях со всем комплексом социальных образований. Все это позволяет на аналитическом уровне углубить наши представления о праве и о его функциях.

§ 3. Философская категория истины

В любой философской концепции одной из важнейших является проблема истины. Кроме философии, никакие науки проблему истины не исследуют, а используют уже готовое определение. Обычно под истиной понимают адекватное знание о чем-либо. Такое понимание идет из глубокой древности. За пределами знания истины нет. Вещи сами по себе ни истинны, ни ложны; они существуют, независимо от того, что знают о них люди. Характеристика «истинно» (равно как и «ложно») относится только к знанию. Истина — это оценка суждения, которое точно отображает свойства и связи рассматриваемого объекта. Истина – это знание, которое, по определению, не зависит от интересов людей.

Человечество достигает истины, преодолевая заблуждения, которые, тем не менее,  выступают необходимым спутником познания. Заблуждение – это оценка содержание знания, не соответствующее реальности, но принимаемое заблуждающимся человеком за истинное. Не следует полагать, будто заблуждения — всего лишь досадные случайности: они неизбежные спутники правильного познания, более того его внутренне необходимые элементы. Человеческий разум, устремляясь к истине, неизбежно выдвигает множество предположений, увлекается ими, нередко впадает в крайности, обусловленные исторической ограниченностью его практики, а также творческими предположениями ума. Заблуждения обусловлены и сложностью решаемых проблем, стремлением к реализации замыслов в ситуациях неполной информации. В научном познании заблуждения выступают как ложные теории, ошибочность которых выявляется только впоследствии ходом дальнейшего развития науки (например, геоцентрическая теория Птолемея). Но без таких идей развитие познания было бы невозможным.

Заблуждения имеют не только познавательные, но психологические и социальные основания. Однако их следует отличать ото лжи как нравственно-психологического феномена. Ложь – это умышленное искажение действительного состояния дел, имеющее целью ввести кого-либо в заблуждение, обмануть. Ложью может быть как измышление о том, чего не было, так и сознательное сокрытие того, что было. Основанием для существования лжи может также быть логически неправильное мышление человека, воспринимающего информацию. На этом построены различные логические уловки.

Познание, стремящееся к истине, не обходится без столкновения различных, порой противоположных воззрений, борьбы убеждений, мнений, дискуссий. Оно невозможно без заблуждений, ошибок. В исследовательской практике ошибки нередко совершаются в ходе наблюдения, измерения, расчетов, оценок. Однако нет оснований для пессимистического воззрения на познание как на сплошное блуждание в потемках вымыслов. Заблуждения в науке постепенно преодолеваются, а истина утверждается. Подлинный ученый должен иметь смелость высказать свое мнение и даже спорные положения, если он не сомневается в их достоверности, безотносительно к давлению вненаучных факторов.

Система научных знаний, опыт постоянно изменяются, совершенствуются. Каждая ступень познания ограничена уровнем развития науки, историческими условиями жизни общества, уровнем практики, а также познавательными способностями данного ученого.

Таким образом, совершенно очевидно, что не все наши знания есть истина. Более того, не все верные знания верны полностью. Такое состояние знаний описывается отдельными понятиями. Абсолютная истина — это точное и исчерпывающее знание об объекте. В силу этого определения абсолютная истина никогда не может быть опровергнута. Относительная истина — это точное на определенном этапе, но не исчерпывающее знание об объекте. Относительная истина по мере накопления человеческого опыта дополняется, конкретизируется.

Неизменное знание часто называют догма. Человека, который придерживается таких знаний, называют догматиком. А данная позиция в философии называется догматизм. Плохо это или хорошо? Опора на неизменное знание очень часто бывает полезна, так как помогает правильно ориентироваться в мире. С другой стороны, отжившие взгляды ограничивают творчество человека. Противоположная философская позиция – релятивизм. Это утверждение, что абсолютной истины не существует, все знания относительны.

Оценить знания на предмет истины призвано специальное средство – критерий истины. Решение вопроса о том, что взять в качестве критерия, всегда считалось очень важным. В Античности неспособность найти подходящий критерий привела к появлению скептицизма. В Средние века различалось правильное и истинное знание, истинное знание – то, которое раскрывает символический смысл вещей, вложенных в них актом творения. А правильное – это знание, проверенное опытом и приносящее практическую пользу. При этом опыт не рассматривался в качестве существенного критерия, а ссылки на него, в лучшем случае, означали выявление одного из возможных смыслов вещи, в худшем — оценивались как заблуждение. В Позднем Средневековье французский философ П. Абеляр (1079 – 1142) выдвинул положение, что истина может быть достигнута лишь в результате сопоставления противоречивых высказываний о предмете. Другими словами, его средство достижения истины –  спор (отсюда «В споре рождается истина»). По утверждению П. Абеляра истинно то, что доказано. Это было очень прогрессивно, так как подрывало слепую веру в авторитетные высказывания. С начала XVII в. главными критериями истинности научного знания становятся опыт и эксперимент. В современной отечественной философской литературе этот критерий развит до более широкого понятия – общественная практика.

Под практикой следует понимать не любой поступок, а лишь такой, который коренным образом изменяет окружающие вещи, т. е. качественно преобразует их. Практика – это целенаправленная предметная активность человека по преобразованию материальных систем. Чаще всего для преобразования социальной и природной среды человек использует какие-либо предметы и средства. Существенное отличие социальной практики заключается в том, что человек создает сложные искусственные средства преобразования среды, которые воспроизводятся и передаются от поколения к поколению как особая культурная реальность и ценность.

Научное знание не может, конечно, всякий раз непосредственно проверяться практическим опытом. Научная теория считается состоятельной и в том случае, если ее истинность подтверждается логически и практически.

Однако практике в процессе познания отводится ведущая роль, которая реализуется через три основные функции:

Необходимо понимать, что практика как критерий не может дать в каждом исследовании «вечные» истины, не нуждающиеся в новой проверке и уточнении. С этой точки зрения практика содержит как абсолютный, так и относительный моменты. Абсолютность практики заключается в том, что она, в конечном счете, выступает определяющим, высшим критерием, при помощи которого можно отделить истину от заблуждения. Относительность ее состоит в том, что бесконечное изменение мира и развитие общества оставляют незавершенным развитие любых форм практики. Практика, как способ преобразования мира, также подчинена всеобщим диалектическим законам и подвергается соответствующему отрицанию. 

§ 4. Истинность юридических знаний. Проблема определения истинности правовой теории

Закономерным образом юридическая наука в своем познании права стремится отразить в научном сознании существенные характеристики правовых явлений и процессов. Одной из таких важных характеристик является адекватность получаемых в процессе интеллектуально-волевой деятельности реальных свойств и качеств исследуемых объектов. Это и называется истинностью, что напрямую связано с точностью наших представлений о праве и его разнообразных проявлениях. Другими словами, истина – это правильное отражение в нашем сознании представлений о праве и правовых явлениях, которые выражаются через систему научных категорий.

Важнейшим критерием истинности знаний выступает юридическая практика или сама правовая реальность. Именно конечные результаты правовой деятельности отражают правильность, т. е. истинность юридических знаний, которые использовали в процессе правовой практики.

Проблема истинности юридических знаний вовсе не случайна. В практической правовой деятельности вопрос об истине в праве ставился на протяжении всей истории существования права как способа доказывания тех или иных жизненных обстоятельств и случаев. Речь идет о той стороне правовой деятельности, которая касается процедурных вопросов правовой деятельности. В частности, например, в уголовном праве во время определения вопроса о виновности или невиновности лица возникает проблема так называемого «факта». Например, участниками процесса (судьей, адвокатом, прокурором и т. д.) определяется наличие преступления, его объективности и истинности, других вопросов уголовного процесса, таких как: совершил ли преступление именно тот, кто находится на скамье подсудимых, существует ли причинно-следственная связь между действиями подсудимого и последствиями, повлекшими причинение вреда пострадавшему и т. п.

Также вопрос об истине в праве ставится в контексте «правильности» нормы права, т. е. ее адекватности, целесообразности и объективности в процессе правотворчества и правореализации, функционирования правовой системы. Например, в юридической литературе имеется вполне разумное предложение считать, что информационному качеству права должна быть присуща истинность. Как отмечает некоторые правоведы (В. М. Баранов), истинность нормы права выражает проверяемую практикой «меру пригодности ее содержания и формы в виде познавательно-оценочного образа соответственно отражать тип, вид, уровень либо элемент развития прогрессивной человеческой деятельности». Но более точная позиция по данному вопросу высказана В. М. Сырых, который считает, что от нормативных регуляторов требуется, чтобы они были правильными, максимально полно соответствовали наличным, существующим теоретическим положениям науки.

Однако необходимо помнить, что правильность основывается на истинности, но не тождественна ей. В своей деятельности человек осуществляет переход от истинности к правильности, равнозначный переходу мысли на ее основе к действию. В правильности мы как бы переходим в иную сферу, связанную с истинностью и теоретической деятельностью, но одновременно и выходим за ее пределы – речь уже идет о поведении человека, об оценке его поступков, действий с точки зрения теоретической (соответствие с положениями, носящими объективно-истинный характер) и в соответствии с практическими потребностями

(В. П. Копнин).

В то же время критерий истины можно применять для оценки социальных и юридических целей, которые правовая наука в лице тех или иных субъектов (например, правотворческого или правоохранительного органа) пытается достичь с помощью конкретных норм права и которые надлежит достаточно точно определить, прежде чем анализировать результаты действия исследуемых норм права. Например, истинными надлежит быть тем юридическим решениям, которые принимаются в соответствии с объективной реальностью субъектами различных видов юридической деятельности – правотворческой, контрольно-надзорной, правоприменительной, интерпретационной и т. д. В частности, тот же

В. М. Сырых пишет об истинности выводов суда по уголовному делу, которая обеспечивается полными и всесторонними знаниями обстоятельств ранее совершенного преступления. Это же требование можно отнести и ко всей системе права (системе законодательства), которая отражает всю систему общественных правоотношений (правовую систему) на предмет соответствия и объективности ее реальности, т. е. истинности и пригодности существования.

Необходимо отметить, что вопрос об истинности рассматривается в свете оценки поступающей информации при функционировании всей правовой системы как целостного живого организма. Речь, по сути, идет о том или ином типе правопонимания (правовое мировоззрение), который задает вектор развития правовой системы. Следует учитывать положения об объекте, предмете (закономерностях), а также о результате функционирования правовой системы, которые вносят существенный вклад в развитие правовой системы. Само состояние нормального функционирования правовой системы отражается в ее способности к управлению, адаптации и адекватной реакции на изменяющиеся условия среды. Эти управление, анализ и реакция правовой системы обусловлены качеством (истинностью) информации, поступающей к ней.

Информация является чуть ли не главным фактором развития и жизнеобеспечения человека и общества. Она участвует в формировании не только сознания и подсознания, духовных способностей отдельной личности, но и общества, государства и их правовых систем. Информация и ее качество в правовой сфере определяют характер прав и обязанностей субъектов, их правосубъектность и взаимодействие, а правовые принципы и правовая идеология в этом плане выступают как «магистральные» начала (закономерности) обеспечения и наполнения конкретным социальным содержанием активности субъектов.

Как справедливо отмечают правоведы, пренебрежение правовой информацией, неправильное понимание этой информации или ее умышленное искажение (использование в преступных целях), т. е. неадекватность правосознания (неистинность), ведет к наполнению нормативно-правового материала неточностями, будущими опасностями, способствующими развитию правового нигилизма (теоретического и практического), избыточному судебному усмотрению, злоупотреблению правом, правонарушениями против правосудия, ослаблению единства российской законности и к иным негативным юридическим и связанным с ними социальным последствиям. В конечном счете, все это ведет к особого рода опасностям — квазиправовой реальности: лжепредпринимательству, лжеприватизации, лжебанкротству, обманам дольщиков, рейдерским захватам чужой собственности, заказным и платным административным, арбитражным, гражданским, уголовным процессам, вступившим в силу необоснованным судебным решениям, т. е. подрывает правовую устойчивость основных процессов.

Таким образом, истинность юридических знаний обусловлена концептуальными методологическими посылками понимания правовой жизни и проверкой полученных выводов практическими действиями субъектов правотворчества и правореализации. В этом плане существует единственно верный путь проверки правовых положений на предмет их правильности и истинности, который представлен в методе правового эксперимента. Именно юридический эксперимент, как метод научной проверки истинности предполагаемых выводов позволяет прогнозировать правовую реальность и избежать ряда последующих ошибок в юридической практике.

Так, метод социально-правового эксперимента заключается в создании предполагаемого «модельного» образца (например, нормы, акта или ситуации) с использованием правовых и государственных инструментов, который помещается в реальные условия своего должного существования. В частности, например, внедрение института суда присяжных и правовых актов, связанных с его функционированием на предмет проверки его действия в конкретных социальных условиях, позволил успешно избежать множества ошибок и возродить этот важнейший демократический институт правосудия в российском обществе. Экспериментально этот институт внедрялся последовательно, поэтапно, сначала в девяти субъектах Российской Федерации, а потом и в остальных.

Наряду с методом юридического или правового эксперимента существует метод правового моделирования. Метод правового моделирования – это мысленное воспроизводство моделей государственно-правовых явлений и манипуляция ими в предполагаемых условиях. Этот метод направлен на поиски оптимальных вариантов решения конкретных проблем в процессе правотворчества и правоприменения, который позволяет внедрять правовые новеллы рекомендуемого и необязательного характера (например, модельный кодекс). Есть и другие способы правового моделирования.

Под юридической практикой следует понимать не любые действия,  ведущие в конечном счете к определенному социальному итогу, результату, а лишь такие, которые создают юридически значимые последствия, т. е. в основном создающие правовые акты и поступки. Юридическая практика – это целенаправленная предметная активность субъекта права по созданию и воссозданию правовой системы как совокупности всех правовых процессов и явлений. Чаще всего для преобразования правовой действительности общество или человек использует правовые средства. Важное отличие правовой практики от иной социальной практики заключается в том, что человек создает сложные правовые инструменты (акты, поступки, проступки и т. д.) преобразования правовой деятельности, которые воспроизводятся и передаются от поколения к поколению как особая правовая реальность.